Надежда Орлова
«…А говорил в сердце своем: взойду на небо, звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему. Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней» (Ис. 14:11-15).
Эти стихи Библии открывают весь вертикальный размер Вселенной, видимой и невидимой: нет точки выше и нет точки ниже. Самый верх и самый низ, максимум и минимум вечности. Вчитайтесь в эти строки, и испытаете ощущение, как на качелях, когда дух захватывает при падении со сверкающей высоты в зияющую бездну.
Отражение гор в неподвижном водоеме дает перевернутый вид, который кажется идентичным реальному объекту, как будто линия горизонта разделяет две одинаковые картинки, и только некоторая замутненность отражаемого в воде выдает подлинное положение вещей, указывая, где истина. Так и стремления Люцифера осуществились, но только в перевернутом виде: престол он получил, сонм подчиненных тоже. Другой вопрос – где?
У иного человека жизнь, как горный хребет, что состоит из громадин – пирамид. Пирамид амбиций. И кажется, что пик его достижений упирается в голубизну неба, а на деле – в илистое дно топкого болота.
Латинское слово «ambitio» означает тщеславие, честолюбие, суетность. Практически во всех европейских языках слово «амбиция» имеет отрицательную окраску. Синонимы – спесь, чванство, властолюбие, обостренное чувство собственного достоинства, гонор, апломб, зазнайство.
В письме к Тимофею Павел писал, что великим приобретением для человека является состояние, когда он благочестив и всем доволен (1 Тим. 6:6). Обычно эти слова цитируют, когда рассуждают об отношении человека, христианина, к материальным благам. Но, помимо этого, у нас есть и духовные потребности, к рассуждению о которых также применимо (и очень актуально) это место Священного Писания. Каждый человек, помимо хлеба насущного, нуждается в любви и признании, стремится быть значимым и состоявшимся, реализованным и принятым. Бог предлагает все это Своему творению. Библия говорит: отверженные и угнетенные, разочаровавшиеся и порабощенные, утомленные и обремененные найдут покой и мир у ног Христа. Что еще надо? Оказывается, еще много чего. Например, чтобы у моих ног (не у плеча, не на груди) находили утешение страждущие. Например, чтобы быть в центре постоянного внимания, развивать свои способности; а другие при этом становятся рабочим материалом. И легче всего это сделать именно в церкви, в религиозных кругах. Окружающий мир жесток, коварен, беспощаден. Каждый сам за себя. На поверхность выбиваются единицы, становясь символами успеха. На них смотрят с восторгом и завистью, следя за взлетами и падениями, радуясь неудачам и гибели. Трудно и страшно быть одному, когда за тобой не стоит сообщество, к которому ты принадлежишь. И многие приходят в церковь, как в социальную нишу: я не один, нас много, меня сначала выслушивают, а потом и слушают. Иногда только меня. Церковь дает не только защиту и уверенность, но и возможность реализовать свои амбиции.
«Кто учит иному и не следует здравым словам Господа нашего Иисуса Христа и учению о благочестии, тот горд, ничего не знает, но заражен страстью к состязаниям и словопрениям, от которых происходят зависть, распри, злоречия, лукавые подозрения. Пустые споры между людьми поврежденного ума, чуждыми истины, которые думают, будто благочестие служит для прибытка. Удаляйся от таких. Великое приобретение - быть благочестивым и довольным» (1 Тим. 6:3-6)
В этом тексте апостол предостерегает Тимофея от влияния бродячих философов и риторов, зарабатывающих на хлеб своим краснобайством. Однако это ремесло привлекало не только и не столько материальными благами, сколько славой и поклонением, которые доставались разглагольствующему софисту. Дион Хризостом писал: «Бормотание толпы приводит их в восторг… Подобно людям, бредущим в темноте, они всегда идут туда, где аплодируют и кричат». Эти говоруны сразу почувствовали все преимущества церкви – есть, где развернуться, сыпля громкими фразами, по-хамелеонски подстраиваясь под атмосферу доверия и поддержки. Они активно эксплуатировали христианство для удовлетворения своих амбиций, достигая богатства, славы, власти.
«Если есть на земле дьявол, то он не козлоногий рогач, а трехголовый дракон, и башки эти его – трусость, жадность и предательство. Если одна прикусит человека, то уж остальные его доедят дотла». Эти слова произносит герой романа братьев Вайнеров знаменитый капитан милиции Глеб Жеглов. Коротковат список драконьих голов, но заимствованный образ верно передает суть: хвост древнего змея нет-нет да и выглянет из-под нарочитой скромности, что паче гордости, из-под фарисейской набожности, что хуже безбожия, из-под фанатичной ревности, что страшнее бездействия. И в лучах славы и власти скользит тень отца гордости, по горам спеси бродит Древний Змей.
Амбиции не терпят рядом с собой человека более одаренного, более целеустремленного, более трудолюбивого. Присутствие конкурента физически невыносимо. Неудовлетворенное тщеславие ноет, как гнилой зуб. Глаза суживаются до щелочек, через которые сочится ненависть, губы вытягиваются в ниточку – змеиный облик проступает. И тогда предательство и подлость, как громилы-телохранители, выступают вперед и наносят поражающий удар: «Всякий как будто хочет отомстить кому-то за свое ничтожество» (Федор Достоевский «Дневник писателя»). Гордость и спесь не в состоянии понять и принять, что за любым успехом стоит хотя бы мало-мальский труд, посвящение делу. Они хотят все сразу, здесь и сейчас, без затрат и усилий. А вопли ущемленного самолюбия воспринимаются за страдания и тяготы и на основании этого уже требуют славы и почестей.
Владимир Новиков, человек, написавший биографию Владимира Высоцкого и хорошо знающий актерскую среду, говорит о вопросе амбиций и зависти следующее: «Люди не умеют отвести проблеме успеха, карьеры определенное и конкретное место в своей жизни, не умеют загнать эту проблему в изолированный отсек, не смешивая со всем остальным. В результате ущемленное самолюбие разъедает душу изнутри, яд обиды отравляет все на свете, и ничто уже не радует: ни любовь, ни встреча с новыми людьми, ни солнечный день. И творческая энергия иссякает, поскольку она неразумно израсходована на бессмысленные страдания».
Амбициозный человек всегда коварен, его палец – на спусковом крючке, патрон – в патроннике. Настал момент – и кнопку нажали, давно приготовленная программа пошла. Он не остановится ни перед шантажом, ни перед предательством, ни перед доносительством. Он извратит всю информацию, он вынесет все интимные подробности на потребу толпы, он использует все промахи близких ему людей, он не пощадит ни младости, ни старости. Будет дергать за все нужные нити, как паук, чтобы опутать и не упустить жертву. Для него нет рубежей, для него нет границ, через которые не смог бы переступить. В кармане всегда есть камень или тридцать сребреников. Для всех – полная неожиданность: «Ах, вот он какой!» А это просто изменились обстоятельства, под натиском которых привычная маска благолепия падает. Или мгновенная реакция в критической обстановке, когда не успевают сработать актерские способности, открывает настоящее лицо. Или борьба за вожделенную высоту, когда она переходит в стадию «не на жизнь, а на смерть», приводит к тому же результату. Спасая себя, свои цели, добиваясь результата, он всегда пойдет на подлость, на продажу близкого друга, на попрание всех принципов, всех норм. О таких говорят: идет по трупам.
Не менее опасно остановить такого человека на его пути. Боль уязвленного самолюбия будет ужасна, а месть – страшна! Превращение Люцифера в сатану началось когда кощунственные амбиции потерпели крах: всегда второй. Ненависть Каина к Авелю разгорелась, когда религиозные амбиции потерпели крах: Бог не принял форму поклонения, потому что не было содержания. Саул начал преследовать Давида, когда честолюбивые амбиции потерпели крах: он не единственный народный герой. Иуда предал Иисуса, когда алчные амбиции потерпели крах: ни богатства, ни славы, ни власти. Фарисеи осуждают Бога на смерть, когда властолюбивые амбиции потерпели крах: Его авторитет больше их. Толпа поддержала распятие Христа, когда национальные амбиции потерпели крах: много разговоров о Царстве Небесном, а возрождения великой империи Соломона все нет и нет.
Человека легче всего зацепить крючком гордости. Несколько раз в жизни я здорово попадалась на эту приманку, когда кто-то бросал подобный вызов моему тщеславию. Последствия бывали самые печальные, а вынесенные уроки – болезненными. Да простят меня мужчины, но порой кажется, что при умелом подходе девяносто процентов сильного пола легко подчиняются гипнотическому слову: «Слабо?» И добропорядочные отцы семейств, закусив удила, как новорожденные жеребята, взбрыкнут и побегут доказывать, что «не слабо». Именно на это слово сатана пытался поймать Христа при искушении в пустыне. Фактически все его вопросы можно передать именно так: «Слабо?» Через время и пространство слышим: «Докажи, что Ты – Сын Божий. Прояви Свою силу. Похвастайся, удиви, порази».
«А можешь сделать камни хлебом?»
«А можешь поклониться мне? А за это…»
«А можешь броситься с высоты храма вниз?»
Кто из нас лишен притязаний и целей? Никто. Кто не хочет быть лидером, победителем? Все хотят. Но для достижения этого существуют два противоположных пути: путь усилий и терпения, политый собственным потом, и путь интриг и лени, политый чужой кровью.
Есть мудрое рассуждение, кто есть трус. Страх присущ каждому, страх – это инстинктивная защита. Трус тот, кто является рабом своих страхов. Храбр тот, кто господствует над страхом. Так обстоит дело и со спесью, что досталась человеку как оскомина от плода с дерева познания добра и зла. Можно быть рабом своих амбиций, а можно реально оценивать свои способности и, самое главное, объективно оценивать приложенные усилия. «Амбиции хороши, когда они такого же роста, как и сам человек» (неизвестный автор).
Мы живем в век тотального рабства. Наверное, человечество никогда не было так порабощено, как сейчас. Флотилии кораблей с невольниками на борту, рынки с живым товаром прошлых эпох – ничто перед чудовищной массой современных рабов алкоголя, наркотиков, азартных игр, табака, попкуль-туры, моды, вещей. А еще все и всегда являются рабами своих амбиций, и от них освободиться намного труднее, чем от самой вредной привычки. Амбициозный человек – слабый человек. Он зависим от своего больного самолюбия, делает и сделает все, чтобы его удовлетворить. Он не имеет внутреннего стержня, подвержен внешнему влиянию, склонен к слепому копированию своего кумира, пытаясь всегда соответствовать, быть похожим, он зависит от чужого мнения – работает только на него: «Ах, мне сорок лет, мой бывший одноклассник ездит на «джипе», а я все еще на велосипеде!»; «Ах, мне сорок пять, а я все еще клерк в фирме, а мой сосед давно уже босс!»; «Ах, все уже носят одежду от «Армани», а я все в отечественном свитере!»
Из подобных восклицаний состоит вся его жизнь. Гонка за внешним престижем никогда не заканчивается. Нет уверенности внутренней, нет спокойствия и рассудительности, что дает Божий мир.
«Ничто так не тянет на дно, как берущие верх амбиции» (Леонид Сухоруков).
Достигнутые за чужой счет высоты не опираются на труд и способности, поэтому подобны мыльному пузырю: огромные, радужные и пустые. Чем больше становятся, тем тоньше стенки, которые когда-нибудь да лопнут. И вот тогда раздается чавканье – это многоголовый Дракон завершает трапезу, круша последние остатки совести, чести, морали, круша дружбу, доверие, братство, любовь.
«Погибели предшествует гордость, и падению - надменность» (Притч. 16:18). И не так страшно падение карьерное или материальное, как падение духовное: «В преисподнюю низвержена гордыня твоя со всем шумом твоим; под тобою подстилается червь, и черви - покров твой» (Ис. 14:11).
В сказках, легендах, эпосах «старины глубокой» созданы образы героев-змееборцев. С приходом христианства перешли они в жития святых и церковные предания. Филологи-этнографы рассказывают нам о противостоянии славян и кочевников-степняков, которое отражают эти сказы, но мы можем увидеть в них образ Воина, победившего Древнего Змея. И борьба с ним началась не во время Великого переселения народов и не с битв Владимира Святославовича с печенегами, а с того сражения, что было проиграно человечеством в Эдемском саду, и с той надежды, что звучала в словах библейских пророков, обещавших приход Избавителя.
И в Свое время Он пришел: «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благо-вествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедывать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедывать лето Господне благоприятное» (Лук. 4:18-19).
У каждого есть возможность вырваться из когтистых объятий, выйти из темных пещер заключения, спуститься с амбициозных вершин. Самое трудное – это понять и признать, что нуждаешься в таком освобождении. И здесь молитва наша сливается с псалмом: «Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай помышления мои; и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный» (Пс. 138:23-24).