"Приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие" Марк. 1:15
Эти слова, естественно, ведут нас к обсуждению, во-первых, сущности истинной религии, именуемой здесь Господом Царствием Божиим, "которое приблизилось", и, во-вторых, пути к нему, который Он указывает словами: "покайтесь и веруйте в Евангелие". Мы должны, во-первых, обсудить суть истинной религии, именуемой "Царствием Божиим". Это же выражение апостол Павел употребляет в своем Послании к Римлянам, где он также объясняет слова Господа, говоря: "Ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир, и радость во Святом Духе" (Рим. 14:17).
"Царствие Божие", или истинная религия, "не пища и питие". Хорошо известно, что не только необращенные евреи, но и множество принявших веру Христа пребывали, невзирая на то, ревнителями закона (Д.Ап. 21:20), даже обрядного закона Моисея. Поэтому все, написанное в нем, будь то относительно жертвоприношений яствами и питьем или различия между чистыми и нечистыми яствами, они не только соблюдали сами, но и усиленно навязывали даже обращающимся к Богу язычникам, и это до такой степени, что некоторые из них, где бы они ни появлялись, учили: "Если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись" (Д.Ап. 15:1-24).
Апостол Павел, напротив, здесь и во многих других местах заявляет, что истинная религия не состоит из пищи и пития или соблюдения каких-либо обрядов и внешностей, а что вся сущность религии заключается "в праведности, мире и радости во Святом Духе" (Рим.14:17).
Она не состоит ни в каких-либо обрядностях или формах и церемониях даже самого превосходного свойства. Как бы ни были знаменательны эти приличия, как бы они ни служили выражением внутренней сути, сколько бы ни помогали они не только простому человеку, но и людям с пониманием, однако даже в продолжение того периода времени, в течение которого постановление остается в силе, истинная религия состоит главным образом не в этом. Насколько больше это должно применяться к обрядам и формам чисто человеческого постановления. Христова религия поднимается несравненно выше и лежит бесконечно глубже. Обряды и формы хороши на своем месте, но только до тех пор, пока они действительно служат помощью истинной религии. И было бы суеверием восставать против них, пока они употребляются лишь для человеческой помощи. Но далее этого пусть никто не идет. Пусть никто не думает, будто обряды и формы имеют существенную внутреннюю ценность или будто религия без них не может существовать; это означало бы сделать их мерзостью перед Господом.
Сущность религии далека от того, чтобы состоять из таких форм служения, обрядов и церемоний; она, в сущности, вовсе не состоит из каких-либо внешних деяний. Правда, человек, виновный в порочных и безнравственных поступках, не может иметь религии, также такой, который другим делает то, чего он не хотел бы, чтобы ему делали другие, если бы он находился в подобных обстоятельствах. Правда и то, что религии не может иметь и тот, "кто разумеет делать добро и не делает". Но возможно и то, что человек воздерживается от внешнего зла и творит добро, а религии все-таки не имеет. Мало того, два человека могут наружно делать одно и то же, скажем: кормить голодных, одевать нагих, а между тем один будет истинно религиозен, другой же вовсе не будет иметь религии, потому что один будет это делать из любви к Богу, а другой из любви к почестям. И поэтому, хотя истинная религия и ведет ко всяким добрым делам, самая суть ее лежит намного глубже, "в сокровенном сердце человека".
Я говорю: в сердце. Ибо религия не состоит в правоверности, то есть в правых мнениях, которые пребывают не в сердце, а в разуме. Человек может быть правоверным во всех отношениях; может не только сам держаться правых мнений, но и ревностно защищать их; он может также правильно мыслить по отношению к воплощению Господа, к Троице и ко всем другим учениям, заключаемым в Слове Божием; может признавать все три символа веры: Апостольский, Никейский и Афанасиевский. И все же возможно, что у него нет никакой религии. Он может быть почти таким же "правоверным", как сам диавол, и при всем этом быть не менее его чужд религии сердца.
Только одну религию можно назвать правильной; она одна имеет высокую цену в глазах Божиих. Апостол всю ее выражает в трех чертах: "праведность и мир, и радость во Святом Духе" (Рим. 14:17).
Возьмем, к примеру, праведность. Мы не можем сомневаться в ней, если вспомним слова Господа, содержащие в себе две великие заповеди, на которых "утверждается весь закон и пророки": "Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею" (Мк. 12:30). Это первая и великая заповедь христианской праведности. Ты должен возрадоваться о Господе Боге твоем; должен в Нем искать и находить всякое блаженство. Он будет твоим щитом и весьма великой наградой во все времена и в вечности. Ты услышишь и исполнишь волю Того, Кто говорит: "Сын мой, отдай сердце твое мне". Отдай Ему твое сердце и душу твою, дабы Он мог владычествовать, и тогда ты можешь воскликнуть в полноте твоего сердца: "Возлюблю Тебя, Господи, крепость моя! Господь - твердыня моя и прибежище мое, Избавитель мой, - скала моя; на Него я уповаю; щит мой, рог спасения моего и убежище мое" (Пс. 17:2-3).
Вторая великая заповедь христианской праведности тесно и неразрывно связана с первою: "Возлюби ближнего твоего, как самого себя". "Возлюби" т.е. окружи его искренней и сердечной любовью, старайся предупредить и отстранить от него всякое зло; "твоего ближнего..." - не только твоего друга, родственника или знакомого, который любит тебя и относится к тебе с любовью или отвечает на твое расположение, но каждого человека, каждую душу, сотворенную Богом, не исключая и тех, которых ты никогда не видел и не знаешь ни в лицо, ни по имени; не исключая и того, кого ты знаешь как человека дурного и неблагодарного, обижающего и гонящего тебя. Возлюби его, "как самого себя"; желай ему всякого благополучия, окружив его заботой и лаской, огради его от всего, что могло бы огорчить или повредить ему телесно или душевно.
Не является ли такая любовь исполнением закона, совокупностью всякой христианской праведности, всякой внутренней праведности? Эта любовь включает в себя: милосердие, смиренномудрие (ибо любовь "не превозносится, не гордится"); благость, кротость, долготерпение (ибо любовь "не раздражается", а "всему верит, всего надеется, все переносит"). Любовь не может кому-то сознательно причинить огорчение или вред. Она ревностна в добрых делах. Каждый, любящий ближнего, "творит добро всем людям", будучи (без лицеприятия и лицемерия) "полон милосердия и добрых плодов".
Но истинная религия, или правое сердце, включает в себя не только святость и праведность, но и счастье, "мир и радость во Святом Духе". Какой мир? Божий! Этот мир сердца может даровать один только Бог, и никто больше не может отнять его; мир, который "превыше всякого ума", всякого чисто разумного понимания, будучи сверхъестественным чувствованием, Божественным предвкушением "сил будущего века", мир, какого плотской человек не знает, как бы сведущ он ни был в делах мира сего, да и в настоящем состоянии не может знать, потому что об этом нужно судить "духовно". Это есть мир Божий, отгоняющий всякое сомнение, всякую мучительную неуверенность. Дух Божий свидетельствует духу христианина, что он дитя Божие. И этот мир отгоняет всякий страх: страх гнева Божия, страх ада и, в особенности, страх смерти.
Вместе с миром Божиим в душе христианина пребывает и "радость во Святом Духе", радость, воплощенная в сердце Духом Божиим. Это Он дарует нам спокойную, смиренную радость в Боге через Иисуса Христа,"посредством Которого мы получили ныне примирение" с Богом. Эту радость мы можем смело подтвердить с псалмопевцем Давидом: "Блажен, кому отпущены беззакония, и чьи грехи покрыты!" (Пс.31:1). Дух Божий вдохновляет душу христианина той радостью, которая возникает от свидетельства Духа, что он дитя Божие, и позволяет ему "радоваться радостью неизреченною" в надежде на славу Божию, на преславный образ Божий и на тот славный неувядающий венец, который ему уготовлен на небе.
Святость и радость, соединенные в одно, в богодухновенных Писаниях иногда называются "царством Божиим", а иногда "царством небесным". Царством Божиим называется оно потому, что оно есть непосредственный плод воцарения Бога в душе. Лишь только Бог проявит Свою великую мощь и воздвигнет Свой престол в нашем сердце, сердце немедленно наполняется "праведностью, миром и радостью во Святом Духе". "Царством небесным" зовется оно потому, что оно (в некоторой степени) есть раскрытое небо в душе нашей. Согласно неизменному свидетельству Писания, "Бог даровал нам жизнь вечную, и сия жизнь в Сыне. Его", "Имеющий Сына (царствующим в его сердце) имеет жизнь" (1 Ин. 5:11,12). Ибо "сия есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа" (Ин. 17:3). И те, кому это дано, могут с уверенностью обращаться к Богу, хотя бы они находились в огненной печи.
И это царствие Божие, или небесное, близится. В том смысле, в котором слова эти были первоначально сказаны, они означали, что время исполнилось, так как Бог явился "во плоти", дабы водворить царствие Свое среди людей и царствовать среди Своего народа. А разве время не исполнилось ныне? "Се, Я с вами во все дни (с вами, проповедующими прощение грехов во имя Мое) до скончания века" (Мтф. 28:20). Поэтому, где проповедуется Евангелие Христово, там близится Его царствие. Оно недалеко от каждого из нас. Вы также можете сейчас принять его, если внемлете гласу, который зовет: "Покайтесь и веруйте в Евангелие".
Царствие Божие - это путь. Идите по нему и, во-первых, "покайтесь", то есть познайте сами себя. Это есть первое покаяние, предшествующее вере, а именно: самообличение или самопознание. Проснись же, спящий! Осознай, что ты грешник. Познай испорченность твоей сокровенной природы, отдаляющую тебя от праведности, благодаря которой всегда "плоть желает противного духу". Познай, что ты испорчен в каждом свойстве твоей души. Очи разума твоего помутились, они не могут различить Бога или того, что относится к Богу. Ты находишься в заблуждении, не зная ни Бога, ни мира, ни самого себя. Твоя воля совершенно извращена и искажена; она отвращена от всякого добра, от всего того, что любит Бог, и склонна ко всякому злу, ко всякой Богом ненавидимой мерзости. Все твои страсти и желания, радости и горести, надежды и опасения - все преувеличено или обращено не на то, на что подобало бы. Поэтому в твоей душе нет здорового места, а "от подошвы ноги до темени головы... язвы, пятна, гноящиеся раны..." (Ис. 1:6).
Такова врожденная испорченность твоего сердца, твоей природы. Каких же ветвей можешь ты ожидать от такого испорченного корня? Отсюда произрастает неверие, отдаляющее тебя от живого Бога; независимость, гордость, самохвальство. Из этого грязного источника вытекают горькие струи тщеславия, честолюбия, любостяжательства, похоти плоти. Отсюда возникают гнев, ненависть, злоба, мщение, зависть, ревность, подозрительность. Это все, если ты вовремя этому не воспрепятствуешь, утопит твою душу в вечной погибели.
А какие плоды могут расти на таких ветвях? Плоды, негодные к употреблению. От гордости происходят распри, пустое хвастовство, снискание похвалы от людей; от похоти плоти - чревоугодие и пьянство, любовь к роскоши, блуд, всякая нечистота, оскверняющая тело, которое должно быть храмом Духа Святого; от неверия - всякие худые речи и дела. Не хватило бы времени, чтобы перечислить все сказанные тобою пустые слова, которыми ты досаждал Всевышнему, все совершенные тобою худые дела или, во всяком случае, совершенные тобою не во славу Божию. Твоих грехов больше, нежели ты в состоянии вспомнить. Кто в состоянии сосчитать песок морской или дождевые капли, или твои беззакония?
Ты знаешь, что "возмездие за грех - смерть" (Рим. 6:23). Смерть не только временная, но и вечная. "Душа согрешающая умрет", - так изрекли уста Господни, таков Его приговор. Или не знаешь, что каждому грешнику грозит опасность геенны огненной? Он уже обречен и теперь лишь влачит свои дни до исполнения приговора. Ты виновен и достоин вечной смерти. Это справедливая плата за твое нечестие. Справедливость требует, чтобы приговор был исполнен. Сознаешь ли ты это? Или ты еще не убежден, что заслуживаешь гнева Божия и вечного осуждения? Разве не справедливо поступил бы с тобою Бог, если бы теперь же повелел земле разверзнуться и поглотить тебя? Если Бог даровал тебе истинное покаяние, ты должен быть проникнут глубоким сознанием, что все это так и что только по Его милосердию ты еще не сметен с лица земли.
Что ты сделаешь для того, чтобы умиротворить гнев Божий и спастись от столь справедливо заслуженного наказания? Увы, ты ничего не можешь сделать! Ничего такого, что в какой-то мере могло бы загладить перед Богом хотя одно твое дурное дело, слово или помысел. Если бы ты отныне мог делать одни добрые дела, если бы от сего часа и до того, когда душа твоя возвратится к Богу, ты мог жить в постоянном безусловном послушании, то и это не могло бы загладить того, что было. Грех оставался бы таким же, каким был. Поистине, послушание всех на свете людей и всех ангелов небесных, в настоящем и будущем, никогда не могло бы перед Божьим правосудием искупить одно единственное прегрешение. Поэтому тщетна мысль искупить свои собственные прегрешения чем бы то ни было! Искупление одной души стоит несравненно больше того, что в состоянии уплатить все человечество. Так что, если бы для грешника не было другой помощи, он, несомненно, должен был бы навеки погибнуть.
Но положим, что оказываемое в будущем полное послушание могло бы искупить прошлые грехи. Тебе не было бы от того никакой пользы, ибо ты к этому не способен даже в одном каком-либо отношении. Попытайся стряхнуть с себя столь легко одолевающую тебя внешнюю греховность; ты не в состоянии этого сделать. Как же ты хочешь изменить всю свою жизнь и из всецело преданной злу обратить ее во всецело преданную добру? Сделать это невозможно, если ты не изменишь свое сердце. Ибо дерево, пока остается худым, не может приносить хороших плодов. Но в состоянии ли ты изменить свое собственное сердце и из всецело греховного обратить его во всецело праведное? Или можешь ты оживотворить душу, умершую для Бога? Это так же невозможно, как оживить мертвое тело или воскресить лежащего в могиле. Ты здесь ничего решительно не можешь сделать, ты здесь совершенно бессилен. Сознание, своей беспомощности и в то же время виновности и греховности - это и есть то "неизменное покаяние ко спасению", которое является предтечей царствия Божия.
Если к этому живому убеждению своей внутренней и внешней греховности, своей крайней виновности и беспомощности ты прибавишь надлежащие чувствования, как: сердечное сокрушение в том, что ты пренебрег дарованными тебе милостями; угрызение совести и самопорицание; стыд, не позволяющий тебе поднять глаза к небу; страх, что гнев Божий пребывает на тебе и Его проклятия висят над твоей головой; страх перед огненным негодованием, готовым поглотить забывающих Бога и ослушивающихся Господа нашего Иисуса Христа; искреннее желание избегнуть этого негодования, воздержаться от зла и научиться добру, - тогда я могу сказать тебе от имени Господа: "Недалек ты от царствия Божия". Еще один шаг, и ты вступишь в него. Покаяние совершено, теперь "веруй в Евангелие".
Евангелие - это благая весть о спасении через Иисуса Христа. "Иисус Христос пришел в мир спасти грешников" (1 Тим. 1:15); "Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин. 3:16); "Он изъязвлен был за грехи наши; и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились" (Ис. 53:5).
Поверь этому, и царствие Божие - твое. Верою ты достигнешь обещания: "Верующий в Него получит прощение грехов именем Его". Как только Бог скажет твоему сердцу: "Дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои", - царствие Его пришло; ты имеешь праведность и мир, и радость во Святом Духе".
Но остерегайся, чтобы ты не обманул свою душу относительно свойства этой веры. Она не состоит, как многие думают, в простом признании истины Библии или в том, что заключается в Ветхом и Новом Заветах. Бесы тоже веруют и все же остаются бесами. Вера - это также уверенность в милосердии Божием через Иисуса Христа, доверие к прощающему Богу, божественное убеждение, что "Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их"; и в особенности, что Сын Божий возлюбил меня, отдал Себя для меня и что я, именно я, примирен с Богом пролитой на кресте кровью Иисуса Христа.
Так ли ты веруешь? Если так, то мир Божий в твоем сердце, скорбь и воздыхания бегут от тебя. Ты более не сомневаешься в любви Божией; она ясна, как полуденное солнце. Ты восклицаешь: "Песнь моя всегда будет о любвеобилии Господнем: устами моими я всегда буду возвещать об истине Твоей, от одного поколения до другого". Ты более не страшишься ни ада, ни смерти, ни диавола, который некогда имел силу смерти; Бога ты больше не страшишься, а только питаешь нежную сыновью боязнь провиниться перед Ним. Ты веруешь. "Душа твоя величает Господа", и "возрадуется дух твой о Боге, Спасителе твоем". Ты радуешься, потому что искуплен Его кровию и получил прощение грехов. Ты радуешься духу усыновления, взывающему в твоем сердце: "Авва, Отче". Радуешься надежде на бессмертие, "стремясь к цели, к почести вышнего звания"; радуешься уверенному ожиданию всех благ, уготованных Богом для любящих Его.
Веруешь ли ты теперь? Тогда любовь к Богу распустилась в твоем сердце. Ты любишь Его, потому что Он первый возлюбил нас, а так как ты любишь Бога, ты любишь и брата своего. Будучи исполнен любви, мира, радости, - ты исполнен также долготерпения, благости, милосердия, веры, кротости, воздержания и других плодов того же Духа; одним словом, ты расположен ко всему святому, небесному, божественному. Ибо в то время, как ты с открытым лицом (ибо покровы ныне сняты) взираешь на славу Господню, Его дивную любовь и дивный образ, по которому ты создан, "ты преображаешься в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа".
Покаяние, вера, мир, радость, любовь, преображение от славы в славу - это то, что мудрость мирская назвала безумием, пустой восторженностью, полным неразумием. Ты же, о человек Божий, на них не смотри и не смущайся этим. Ты знаешь, в Кого ты уверовал. Смотри, чтобы никто не похитил у тебя венца. Держи крепко то, чего ты уже достиг, и следуй дальше, пока не достигнешь всех обещанных великих и драгоценных благ.
Тебя же, еще не познавшего Бога, пусть пустые люди не заставят устыдиться Христова Евангелия. Да не устрашат тебя злословящие о том, чего не знают. Бог скоро обратит твою удрученность в радость. О, не опускай рук! Еще немного, и Он снимет с тебя твой страх и даст тебе Дух здравый. Близок Тот, Кто оправдывает: "Кто осуждает? Христос Иисус умер, но и воскрес: Он и одесную Бога, Он и ходатайствует за нас" (Рим. 8:34).
Итак, предай себя Агнцу Божию со всеми своими прегрешениями и "откроется тебе свободный вход в вечное Царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа" (2 Петр. 1:11).
Дж. Уэсли