«Врач определил у меня отек печени, – призналась Джанис Джоплин незадолго до смерти и с горечью добавила: - Я больше никогда к нему не обращусь».
Порой кажется, что лучше и не знать точного диагноза своей болезни, хотя он может спасти вам жизнь. Многие люди реагируют подобным образом и предпочитают не знать мнения Господа об их жизни. Мы можем достичь потрясающего результата на пути к выздоровлению, если не будем запускать свою болезнь.
Понятие «грех» кажется для многих пережитком средневековья, не имеющим к нам никакого отношения. Очевидно, в наше время это библейское понятие имеет другой смысл.
Однажды, для выяснения общественного мнения, я брал интервью на Кельнском вокзале и подходил с микрофоном к прохожим, чтобы выяснить, что мои современники понимают под словом «грех».
И вот результат опроса.
- Что именно для Вас обозначает слово «грех»? – обратился я к стоящему рядом полицейскому.
Его ответ прозвучал, как выстрел:
- Фленсбург, мой господин, Фленсбург. (Для непосвященных замечу, что Фленсбург – это город, где находится картотека нарушителей правил дорожного движения).
После этой фразы я выключил магнитофон и вместе с полицейским обратил внимание на чудака в карнавальном шествии. Воспользовавшись удобным моментом, я задал ему вопрос:
- Послушайте, это очень нужно для моего исследования. Мне важно знать, что у вас в Кельне понимают под словом «грех»?
Я протянул к нему микрофон, вокруг нас уже собралась небольшая компания. Эти люди с остановившимся взглядом, держась за руки, как бы в ответ мне запели:
Мы все немного грешники –
Так было и так будет впредь.
Нам Бог простит, конечно же, -
Так было и так будет впредь;
Тогда зачем же на земле
Нам ангелов иметь?
Компания продолжала распевать во все горло, полицейский презрительно морщил нос, воздерживаясь от любых действий, а мой собеседник объяснил: «Это песня почетного гражданина Кельна – Вилли Миловича».
В это время из кафедрального собора вышла небольшая группа людей, в их числе было несколько пожилых дам. Я обратился к ним с тем же вопросом, и одна из них, смеясь, показала на свою талию:
- Ха-ха, вот он – грех! В тортике с земляникой и взбитыми сливками было более тысячи калорий, значит, мы только что согрешили.
- Может ли любовь быть грехом? – спрашивает, двусмысленно улыбаясь, молодой человек, цитируя песню Гильдегард Кнеф.
Но продолжим дальше. Еще Фридрих Ницше в своей полной цинизма статье писал: «Грех – это форма самоуничижения людей, которую придумали священники для господства над ними, чтобы не позволить людям возвыситься».
Восемь из десяти опрошенных теологов считают, что «грех – это понятие средневековья. Его определение дал основатель лютеранства – Мартин Лютер. У него были трудности в этом отношении. Грех – это проблемы скованных, заторможенных людей. Нас это не касается».
То, что современный человек не может справиться с понятием «грех», в немалой степени зависит от нас, христиан. Нас сегодня настолько приучили к вседозволенности, что мы стыдимся следовать моральным христианским устоям. Кто сегодня осмелится сказать, что аборт – это убийство, нарушение супружеской верности – мерзость перед Богом, и ложь – преступление?
Мы – христиане – сегодня не солнечный свет, а отблеск сальной свечи, не соль земли, не основа всего, а сладенькая глазурь эгоистичного, потерявшего всякие ориентиры общества. Жизнь духовных вождей прошлых столетий подчас могла закончиться на костре, но, тем не менее, они считали, что люди должны знать истину, и называли грех своим именем.
Сегодня же христианские лидеры зачастую получают награды за заслуги перед Германией из рук профессионально улыбающихся политиков, в то время как они должны знать, что Господь осуждает продажность, неискренность и эгоизм.
Сегодня, когда не без вины христиан в нашем обществе почти исчезло сознание вины, суд Божий относительно морального облика каждого человека остался неизменным.
В то время как гуманизм с помощью теологии и психологии хочет нам доказать, что человек, собственно говоря, по своей сути не так уж и плох, и в том, что он совершает ошибки, виноваты только обстоятельства, суждение Библии об этом однозначно и правдиво.
Она учит, что человек – грешник и враг Бога, испорчен и не в состоянии делать добро. Прочтите об этом в Новом Завете, в послании апостола Павла к Римлянам, главы 3 и 5.
В Библии четко сказано, что человек в этот мир пришел как грешник, и только вопрос времени, когда он проявит себя словом и делом.
В нашей семье подрастало семеро ребятишек. Ни я, ни моя жена никогда им не объясняли, как можно лгать, быть непослушными или завистливыми, и как же мы были шокированы, когда эти невинные карапузы в первый раз солгали, позавидовали, проявили чувство ревности и эгоизма.
Разве тысячелетняя история человечества и наш собственный опыт не свидетельствуют о том, что в человеческом характере зарыто зло, и только воспитание и страх наказания удерживает человека от плохих поступков?
В 1990 г. в Вашингтоне должен был быть приведен в исполнение смертный приговор Вестлею Эллэну Додду, осужденному за три убийства. Он сам просил, чтобы его казнили не впрыскиванием яда, а через повешение. И запретил своему адвокату предпринимать любые попытки к спасению. Из камеры смертников он писал: «Меня должны казнить, прежде чем я смогу спастись бегством и начать все сначала. Если бы я скрылся, то знаю точно, что вновь стал бы убивать и насильничать, и наслаждаться при этом каждой минутой». Этот человек знал свое сердце и был достаточно честным, чтобы произвести суд над собой.
Перед взором Господа предстают Папа Римский, Мать Тереза, Альберт Швейцер, Сталин, Гитлер, осужденный из камеры смертников Додд, вы и я. Все мы на скамье подсудимых, и всем нам один и тот же приговор: виновен!
Мы делаем различие в оценке грехов по количеству и степени их тяжести. Но свою собственную суть не можем скрыть от Бога и все предстанем перед его судом: «Ибо нет различия, потому что все согрешили и лишены славы Божьей…» (Рим. 3:22-23).
Мы легкомысленны, морально неустойчивы и стараемся скрыть свои грешки – «Мы все немного грешники...», а в глазах Бога каждый наш грех – это катастрофа, как пропасть, отделяющая нас от Бога и обрекающая на осуждение.
Грех – это не только ложь, ненависть, зависть, непримиримость, бессердечие, воровство, измена и т. д., но еще и первородный грех и наше безбожие, которые мы, как бремя, несем на себе с самого рождения. А ведь фактически мы до сих пор не осмыслили, что должны делать то, для чего созданы: любить Бога, быть благодарными Ему, жить в полной зависимости от Него. Суть нашего безбожия и безнадежности жизни звучит в песне Марлен Дитрих:
«Кто может мной распорядиться –
Никто, кроме меня самой!»
Другими словами: я принадлежу себе и могу с моим телом и моей жизнью делать то, что мне заблагорассудится. Это и есть грех! Современное общество можно охарактеризовать как непризнающее ни власти Бога, ни обязательств перед Ним, - оно независимо. Предполагают, что прогресс приносит с собой более высокий уровень жизни, удовлетворение всех и всяческих потребностей, но за этим следует ослепление и пресыщенность, а в результате - ужасное одиночество и безысходность.
Красноречивый пример этому - Фридрих Ницше. Будучи сыном пастора, он в юные годы потерял веру в Иисуса Христа, и в течение всей последующей жизни его произведения были пропитаны ненавистью к Богу, Библии и христианской морали.
Христианство он охарактеризовал как «сплошное проклятие, внутренний порок и несмываемое пятно на всем человечестве», и добавил: «Бог умер, и сейчас мы хотим сказать – да здравствует сверхчеловек!»
А между тем Ницше, одержимому манией величия, ожесточенному, испытывающему муки одиночества и безысходности, принадлежат потрясающие по своей духовной глубине и честности строки:
Кричат вороны. И под эти крики –
За стаей стая перелетных птиц.
И скоро снег укроет эту землю.
Как больно тем, кто Родину теряет.
Стоишь застыв, не смея оглянуться.
А времени давно уж счет потерян.
Так хочется порой поверить в чудо
И в бегстве от зимы найти спасенье.
Но мир – ворота. Всюду ты найдешь
Мильон пустынь, безмолвных и холодных,
Где все потеряно, что можно потерять,
Где только путь и не найти привала.
Ты, - бледный, безучастный, - проклинаешь
И в страхе ждешь пришествия зимы,
Тоскливо и тревожно наблюдая,
Как тает дым в холодных небесах.
Пусть птицы улетают далеко
И новой песней огласят пустыню.
А сердце, что так сильно кровоточит,
Укрой в насмешку или в корку льда.
Кричат вороны. И под эти крики –
За стаей стая перелетных птиц.
И скоро снег укроет эту землю.
Как больно тем, кто Родину теряет.
После своей последней работы «Антихрист», наполовину ослепший Ницше сошел с ума и в таком состоянии прожил еще 12 лет. Так трагично завершилась его мечта о «сверхчеловеке». Как больно тем, кто Родину теряет.
Совсем по-другому сложилась жизнь у знаменитого реформатора Мартина Лютера. Еще совсем юным в одном из монастырей уверовал он в Бога, в то, что грех глубоко проник в нас; и там Лютер через покаяние познал радость от общения с Богом.
Ведя такой благочестивый, полный трудов, образ жизни, он все сильнее осознавал свою греховность, свою вину перед Господом и в отчаянии называл себя «мешком с червями».
Лютер преднамеренно выбрал столь крепкое выражение, потому что был убежден в своей никчемности, испорченности и прегрешениях.
Не знаю, приходилось ли вам поднимать подгнивший мешок, пролежавший годами в сыром подвале. В следующий раз вы взяли бы для этого клещи, это я утверждаю по собственному опыту. Сгнивший мешок, кишащий червями, – картина омерзительная!
Таким представлял себя Лютер, таким он предстал и в одной из ранних своих песен, язык которой был груб и непривычен для того времени:
«Я скован сатаной, погибший человек.
Грех мой мучает меня день и ночь.
Я все глубже погрязаю в грехах.
Нет ничего доброго в жизни моей,
Грех господствует надо мной».
Этот человек был не психопатом, а человеком, сумевшим понять и разглядеть в себе бездну зла и порока.
После этого, в тесноте монастырской кельи, читая Новый Завет, он ощутил свет и тепло, согревшие его измученную душу. На смену депрессии пришла радость; он вырвался из плена греха на свободу, и в этом ему помог Иисус Христос.
Это казалось бы смешным, если бы не было так трагично: наблюдать, как почти в течение пяти столетий после смерти Лютера многие педагоги, философы и теологи изымали из обращения слово «грех» и представляли человека благородным, готовым всегда прийти на помощь, но мы-то знаем истинную цену человеческой сущности.
Об этом поет не какой-нибудь теолог, а исполнитель шлягеров – Георг Данцер:
«По сути своей человек
Коварен, труслив и подл...»
И заканчивает песню такими словами:
«Так хочется казаться благородным,
Готовым ринуться на помощь,
Справедливым,
Как будто ангел прячется внутри,
А черт снаружи – это только маска,
И показать, что совесть не позволит
Учить дурному.
Черт, подняв на смех,
Все доброе спешит переиначить.
По сути своей я - подлец,
Как это ни печально – это правда».
В такой же грубоватой форме, как когда-то Лютер, выразился современный поэт-песенник о своих чувствах.
Можем ли мы после Освенцима, ГУЛАГа, Боснии и пр. утверждать, что людям присуща доброта?
Современная история человечества опровергает все гуманистические теории и служит доказательством правильности постулатов Библии о моральном облике человечества.
«Ноги их быстры на пролитие крови; разрушение и пагуба на путях их; они не знают пути мира. Нет страха Божия перед глазами их» (Рим. 3:15-18).
Если истинно то, что человек испорчен грехом и неизлечимо болен, можно ли с помощью лекарственного средства или вмешательства извне изменить сущность человека?
В. Б.